| |||
Реферат: Голод на Северном Кавказе в 1932 - 1933г
Ставропольский государственный университет Исторический факультет Кафедра археологии и региональной истории Дипломная работа на тему: “Голод на Северном Кавказе в 1932 – 1933гг. ” Выполнил: студент 5курса гр. “Б” Маркелов Владимир Сергеевич. Научный руководитель: Кандидат исторических наук Кругов Алексей Иванович. Ставрополь 2002. 1. Колхозное строительство. …………………………………………8 2. Раскулачивание крестьянских хозяйств ………………………….22 2.1Хлебозаготовки 1930 -1931 г.г. ….………………………………31 2.2 Хлебозаготовки 1932 г. ………………………………………….36 3.1 Голод в 1932 – 1933 гг. ………………………………………….49 3.2 Последствия голода 1932 – 1933 гг. …………………………….57 Введение. События, проходившие в период 1930 – 1933 гг. являются очень важной
страницей в истории Северо – Кавказского региона. К сожалению раньше тема
социально – экономического положения крестьянства на Ставрополье в начале В западной исторической науке начало для исследования событий,
проходивших на Ставрополье в начале 30 – годов, было положено в середине 80 Другой исследователь П. Вайлс говорит о том, что Конквист дал не точное количество жертв. Так же противореча Конквесту, Вайлс указывает на то, что коллективизация в СССР не была такой уж большой катастрофой, а основной причиной голода является сталинская политика по изъятию хлеба у колхозников. Одновременно с Вайлсом в полемику с Конквестом вступает английский
исследователь Р. Дэвис. Он показывает ошибочность 3 основных утверждения 1. Голод не был преднамеренным актом уничтожения единоличных хозяйств в других районах. 2. Нельзя серьезно воспринимать цифру смертей в 1932 -1933 гг., так как она не подкреплена документально. 3. События, вызвавшие голод, отражали торжество сталинского крыла в коммунистической партии. И наконец американские демографы Б. Андерсон и В. Сильвер , опубликовав в 1985 – 88 гг. две статьи, где ведется демографический анализ в Росси в начале 30 –х. годов, фактически не оставили «камня на камне» на теории Конквеста о громадных жертвах в СССР в этот период. Хотелось бы так же отметить из западных исследователей М. Б Таугера и Д. Мэйса. Таугер и Мэйс на основе статистических исследований, основанных на поздней советской историографии, выдвинули версию о том, что урожай 1932 г. не был низким. Количество собранных продуктов сельскохозяйственного производства, должно было хватить для избежания голода на большей части территории СССР. но непомерные планы хлебозаготовок и вынужденность советского правительств закупать технику за рубежом в обмен на зерно, привели к большим людским потерям вследствие начавшегося голода. В советской историографии впервые о хлебозаготовках и о голоде впервые было сказано, да и то в скользь, в 1940 г., когда вышел сборник статей посвященных 60 – летию Сталина. В дальнейшем данная проблематика ни где не упоминалась, за исключением того, что бала следованна коллективизация и её положительные моменты. С конца 80 – х. начало 90 – х . годов ХХ столетия дело серьезно меняется и появляются статьи таких исследователей как Б. Николаевского, Н. А. Ивницкого, Осокина и ряда других авторов. Николаевский выдвинул версию, что причиной жестоких хлебозаготовок, стала внешнеэкономическая политика СССР. Вначале 30 – х. годов цены на мировом рынке на зерно упали. Условия крайне невыгодные для СССР. Внешний долг рос, возможность уплаты была ограничена, запад подумывал о конфискации собственности у СССР. Прекращение экспорта зерна могло поставить под угрозу план индустриализации. Поэтому СССР был вынужден, продолжать экспорт зерна за границу. Ивницкий Н. А. указывает на неправильную политику советской власти по отношению к единоличникам и крестьянским хозяйствам, а так же он говорит о том, что советская власть завысила план хлебозаготовок, что привело к очень плачевным последствиям. Хотелось бы отметить книгу Е. Н. Осколкова «Голод 1932 -1933г.», де автор дает оценку событиям происходившим в Северо-Кавказском регионе в начале 30 -х. Осколков как и многие другие авторы указывает на непосильный план хлебозаготовок, который неоднократно понижался так и не достигнув реальных показателей. Автор в своей книге говорит об отрицательных моментах, которые имели место при проведение коллективизации в ставропольском регионе. Коллективизация проводилась методами административного нажима, угрозами и репрессиями. Еще за 1 год до голода многие люди пострадали от политики раскулачивания. Многих выслали, многих посадили в лагеря. Осколков проводит очень четкий анализ всех мероприятий проделанных органами управления. Цель данной работы показать на основе событий происходивших на Ставрополье в период с 1930 по 1933 гг., социально – экономическое положение крестьянства. Провести анализ этим событиям и указать, как они повлияли на уровень жизни ставропольских крестьян. Для написания данной работы были привлечены архивные источники Ставропольского Государственного Архива Ставропольского края, и сборники документов по истории партии. Очень важным источником стали воспоминания свидетелей и их письма. Хронологические рамки этой работы охватывают период с 1930 по 1933 г. По моему мнению именно в этот период можно выявить основные факторы которые повлияли на социально экономическое положение крестьян в начале 30 – х. годов. И в заключение хотелось бы выразить благодарность Алексею Ивановичу Кругову, за помощь в написании данной работы. Глава I. Коллективизация на Северном Кавказе. В январе 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) «О темпах
коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству». На
северном Кавказе коллективизация должна была быть завершена осенью 1930 г.
или, в крайнем случае, весной 1931 г.[1] В связи с этим с 10 по 13 января Началось стремительное наращивание темпов сплошной коллективизации. Для вовлечение крестьян в колхоз использовали как безобидные методы, так и методы административного нажима. Все больше и больше власти начинают принимать насильственные меры вовлечения в колхоз крестьян. Вошедшие в колхоз крестьяне должны были передать в общественное пользование: орудия труда, скот, хозяйственные постройки, огороды сады.[3] Но в колхоз не хотели вступать. И не хотели не только зажиточные
крестьяне и середняки, но и часть бедного слоя крестьянского населения. Вовлечение крестьян в колхоз начало принимать крайние формы. Для дальнейшего преодоления сопротивления крестьян, партийные работники давали невыполнимые обещания о предоставлении крестьянским хозяйствам больших кредитов, сельскохозяйственной техники, а также облегчить им планы хлебозаготовок, ликвидировать задолженность государству со стороны единоличных хозяйств. Были случаи, когда в колхоз вступали целыми селами и станицами. В целом по Ставропольскому краю к весне 1930г было охвачено коллективизацией около 86% крестьянских дворов. Коллективизация проводилась подчас в такой спешке, что подчас не было
времени проводить организационную работу внутри колхозов. Дело
ограничивалось констатацией факта образования коллективного хозяйства на
основе имевшихся заявлений крестьян. Такие коллективные хозяйства очень
часто распадались. Например, в станице Новопавловской Георгиевского района
в январе 1930 г. был организован колхоз «Красный Терек»[6]. Члены правления
этого колхоза, разъезжали по району, агитируя крестьян, а тем временем
вступившие крестьяне начали подавать заявления о выходе из колхоза. Спешка еще выявлялась тем что, во многих районах, станциях и селах,
партийное руководство, стремясь завершить сплошную коллективизацию в
сокращенные сроки, проводило прием в колхозы на спех проведенными
собраниями и формальным созданием колхозов, вместо того чтобы вести
индивидуальный прием единоличных хозяйств. Например, в станице Старо – Кубанская окружная комиссия по коллективизации рекомендовала в
случаях, когда две трети крестьян и казаков голосовали за создание
колхозов. Зачислять в колхоз все бедняцкие и середняцкие хозяйства. В селе Все выше приведенные факты способствовали тому, что крестьянские
хозяйства не хотели отставать в колхозах. Но местные власти, чтобы
предупредить выход крестьян из колхоза не возвращали, внесенным
крестьянским двором при вступлении в коллективное хозяйство необходимого
пая. Были случаи и ареста тех крестьян, которые пытались выйти из колхоза. К концу марта начинается массовый выход крестьян из наспех созданных
колхозов. Этот процесс еще сильнее усилился после опубликования статьи На Ставрополье концу марта не было ни одного района, где бы
показатель коллективизации не стал падать вниз. По официальным данным на Чтобы предотвратить развал колхозной системы и заинтересовать в коллективном труде, некоторые политики брали на себя смелость отступать от решений краевых властей об организованном севе и выделяли индивидуальные участки земли, семена, инвентарь, тягло крестьянам. Но и в таких случаях крестьяне сеяли неохотно, боясь высоких планов хлебозаготовок. В одной из докладных с мест на имя секретаря Северо – Кавказского крайкома говорилось, что в районах Терского округа сев проходит неудовлетворительно как в колхозах, так и в индивидуальных хозяйствах. В качестве причин этого назывались выход крестьян из колхозов, боязнь хлебозаготовок, сокращение площадей под посевами. На конец апреля 1930 г. в Ставропольском округе под яровой пшеницей было
засеяно всего 84,9%[11] пашни, а в Терском округе и того меньше 57,8%[12]. Дальнейшие меры по удержанию колхозников в колхозах были уже
насильственны. Окружные партийные организации предписывали всем райкомам Но все же советская власть пошла на определенные уступки. Крестьянам разрешалась свободная продажа сельскохозяйственных продуктов на рынке. Органы советской власти должны были сделать проверку вех списков явно кулацких хозяйств, лишенных избирательных прав с тем, чтобы в случае обнаружения в этих списках представителей середняцких слоев деревни, бывших красных партизан, членов семей красноармейцев и краснофлотцев, немедленно исправлять эти ошибки и возвращать таким хозяйствам в кратчайший срок конфискованное у них имущество. Более осторожная политика стала проводиться по отношению к единоличным крестьянским хозяйствам, не пожелавшим вступить в колхоз. Поскольку к ним раньше применялись меры административного давления, теперь эти меры запрещались советской властью, а тем более запрещалось применять репрессивные меры. В то же время нужно было вести разъяснительную политику для вовлечения этих крестьян в колхоз. В начале апреля 1930 г. вышло постановление ЦК ВКП(б) о сокращении общей
суммы единого сельскохозяйственного налога для колхозников на 1930-1931 г.
и освобождении их от целого ряда задолжностей перед государством.[13] Решением ВЦИК и СНК от 23 апреля 1930 г. для крестьян были предусмотрены дополнительные льготы. Все выше перечисленные усилия Советской власти были направлены для привлечения крестьян в колхоз и для того чтобы, предупредить выход колхозников из коллективных хозяйств. Но все усилия правительства не принесли ожидаемых результатов. В конце весны на Ставрополье оставалось коллективизированными 40,5%, А В Тверском округе 55,2% индивидуальных крестьянских хозяйств. Уровень коллективизации по разным районам сильно разнился. Например, в Что же представляли собой колхозы в 1930 – 1931 г. г. Процесс сплошной
коллективизации с начала 1930 г. сопровождался насаждением артельной формы
коллективного хозяйства. Если в конце 20-х годов на Северном Кавказе из
всех коллективных хозяйств 85,2% были различные товарищества, то весной В колхозах отсутствовал сколько-нибудь широкий опыт организации труда. Когда проверялись колхозы, то выяснялось, что в колхозе работает большое количество административно-обслуживающего персонала. Это вызывало излишние расходы и недовольство со стороны рядовых колхозников.[15] К этому времени еще не сложилась более менее устойчивая практика оплаты
труда колхозникам. В некоторых колхозах были попытки осуществлять оплату по
разнорядной сетки. Это вызывало очень часто недоразумение и недовольства. Летом 1930г. был обобществлен опыт колхозов, числившихся в передовых по линии распределения в них доходов, образование различных общественных фондов. В частности, в июле в Ставропольском округе, состоялась конференция, на которой анализировалась положение дел в коллективных хозяйствах региона. На этой конференции присутствовали М.И. Калинин и иностранные представители.[17] Основным вопросом была организация труда, учета и распределения в крупных колхозах. Изучение опыта передовых, крупных коллективных производств показала, что даже в них львиная доля доходов распределялась колхозникам не в денежной, а в натуральной форме. Большое значение советское правительство придавало техническому оснащению
коллективных хозяйств. Количество двигательной механической силы на В результате колхозного строительства в весенний период 1930 г. на К ноябрю 1931 г. уровень коллективизации по районам Северного Кавказа в
среднем составил 81,4%.[24] Это дало основание центральным и краевым
партийным органам окончательно констатировать, что в регионе
коллективизация в основном завершена и главной задачей партийных,
советских, хозяйственных органов является организационно-хозяйственное
укрепление колхозов. Но это было очень сложно сделать. Практика
функционирования колхозов к концу 1931 г. еще не была устоявшейся,
существовали серьезные проблемы с трудовой дисциплиной в нем. Продолжали
возникать вспышки негативного к колхозному строю со стороны крестьянства. В 1931 г. продолжается поиск оптимальных форм и содержания внутри колхозного производства. В январском постановлении ЦК ВКП(б) о коллективизации на Северном Кавказе определялись основные направления усовершенствования общественного хозяйства колхозов. В нем предусматривалось, поднятие производительности, улучшение организации производства, плановость в деятельности колхозов, бригад, внедрение твердых норм выработки, сдельной оплаты труда и т.д. В марте 1931 г. VI Всесоюзным Съездом Советов были законодательно закреплены сдельная форма оплаты труда и трудодень в колхозах[26]. Весной этого года в большинстве колхозов Ставрополья начинает применяться сдельная оплата труда колхозников в трудоднях. Работа эта осуществлялась в большой спешке, как в большинстве случаев, ударными темпами, поэтому в ней было очень много формализма и путаницы. Дальнейшее повышение уровня обобществления средств производства в
колхозах продолжало признаваться большевистской властью одним из
приоритетных направлений в качественном развитии коллективного хозяйства. К
лету 1931 г. были достигнуты очень высокие показатели степени
обобществления в колхозах посевных площадей и рабочего скота. На Материальная база колхозов явно не поспевала за цифровыми показателями
колхозного строительства, оставалось слабой, хронически недоставало
сельхозинвентаря, горючих материалов, и много другого. Кредиты, полуученые
колхозами от государства, расходовались в основном на покупку продуктивного
скота, строительство и в очень малой степени на приобретение
сельскохозяйственных машин и орудий. Подавляющая часть техники, применяемой
в сельском хозяйстве, сосредотачивалось в сети Машино – тракторных станций. Организации коллективного производства тормозилась, прежде всего
отсутствием рыночной системы, утверждением командных методов руководства
колхозами со стороны государства, необходимостью колхозами во что бы то ни
стало выполнять государственный план, установлением системы
функционирования в государстве, когда в снабжении колхозов промышленными
товарами становилось в зависимость от выполнения ими плана хлебозаготовок. 1.2 Раскулачивание крестьянских хозяйств В соответствии с данными установками на Политбюро в феврале 1930г. Северо – Кавказского крайкома ВКП(б) и крайисполкома
принимается постановление о ликвидации кулачества как класса в пределах Раскулачивание проходило по трем категориям. К первой категории относились контрреволюционный кулацкий актив – участники антисоветских и антиколхозных выступлени35. Кулаки этой категории подлежали аресту и суду, а их семьи выселению в отдаленные районы страны. К ним присоединились организаторы террористических актов – к ним применялась высшая мера наказания. Ко второй категории были отнесены крупные кулаки и полупомещики, активно выступавшие против коллективизации – они подлежали высылке в отдаленные районы страны вместе с семьями. С правом перевозки грузов не выше 30 – 50 пудов на семью. Третью категорию составила основная масса кулацких хозяйств, которые
подлежали расселению специальными поселками на новые отводимые им за
пределами колхозных хозяйств участки. Из имущества они могли оставить
самый минимум. Это орудия производства для ведения хозяйств на этих
участках. Переселение проводилось в спешке без должной подготовки. В результате
у переселенцев плохо обстояло дело с сельхоз инвентарем и тягловой силой,
около 40% хозяйств вообще не имели ничего[32]. Не хватало продовольствия,
не добросовестное отношение было и к медицинской помощи пребывающим на
новое место жительства. Участки, которые отводились для поселения, часто не
отвечали своему назначению, были без воды и материалов для постройки жилья. Согласно подсчетам на начало октября 1929 г. в Ставропольском округе было выявлено 4087 явно кулацких хозяйств, а за один месяц (февраль) 1930 г. было выявлено и раскулачено (по всем категориям) 5350 зажиточных крестьянских хозяйств[34]. Массовые раскулачивания и выселения продолжались ещё на протяжении трех с половиной лет. Но дать точные подсчеты, да и вообще точную цифру или хотя общую, раскулаченных или выселенных – невозможно, поскольку не уцелели архивные данные, а брать официальные цифры за правду, было бы неправильным, так как на деле она была вдвое, а то и втрое больше. Все меры по ликвидации кулачества в рамках сплошной коллективизации, естественно вызывали отчаянное сопротивление со стороны зажиточных крестьян, а в некоторых случаях открытый террор. Так из справки Терского ОКР исполкома о ходе сплошной коллективизации
от 19 марта 1930 г., мы узнаем о том, что в Есентукском районе были убиты 3
комсомольца активиста.[35] Из протокола заседания правления колхоза Сопротивление со стороны кулаков проходило и в формах агитации, главным агитаторами кулацкой пропаганды явились церковнослужители[36]. В своих проповедях они прогнозировали гибель колхозов и агитировали против коллективизации. С этим была связана широкая антирелигиозная пропаганда со стороны советской власти, как среди колхозников, так и среди единоличников. Одной из распространенных форм сопротивления насильственной коллективизации и раскулачиванию явилось писание жалоб в различные служебные инстанции[37]. В большинстве своем эти жалобы оставались без удовлетворения. Кроме жалоб, заявлений от отдельных раскулаченных и сосланных крестьян, поступали многочисленные письма – поручительства от целых групп крестьян отдельных сел, в числе которых были и представители бедноты и батрачества, содержащие просьбы возвратить того или иного односельчанина на его прежнее место жительства. Подобного содержания писем было очень много. Властью они воспринимались как «кулацкие провокации» и рассматривать их воспрещалось. В тоже время среди колхозников и единоличников настоятельно рекомендовалось усилить агитационную работу, стержни которой должны быть политико-идеологические постулаты: «Ликвидация кулачества как класса есть необходимое и обязательное условие социалистической реконструкции сельского хозяйства на базе сплошной коллективизации».[38] 1 марта 1930 г. президиумом Северо – Кавказского крайкома было принято постановление, расширявшее перечень признаков кулацких хозяйств по сравнению с постановлением от 27 марта 1929 г[39]. В контингент кулаков зачислялись те кто при последних перевыборов Советов был лишен избирательных прав за эксплуатацию наемного труда, все имеющие промышленные предприятия, торговцы – перекупщики? Торговые и коммерческие посредники, служители религиозных культов и пр. Новое постановление позволяло подвести под раскулачивание середняка или того, кто участвовал в событиях гражданской войны на стороне Белой армии. В связи с расширением признаков кулацкого хозяйства, начинают выявляться факты выселения и конфискации имущества семей красноармейцев и членов командного состава РККА, середняков. Введу этого, предлагалось принять решительные меры к избежанию впредь таких ошибок. Властные органы понимали, что такой ход событий отрицательно влияет на
настроения бедняцко-середняцкого слоя деревни не в пользу советской власти. Особенно требовалось пресечь раскулачивание середняцких хозяйств, хозяйств бывших красных партизан, красноармейцев – активных участников гражданской войны, имеющих ранения, заслуги перед отечеством, за исключением тех, которые превратились явно в кулацкие хозяйства, сельское учительство при условии их поручительства за членов своей семьи. При неправильном отнесении индивидуального крестьянского хозяйства к кулацкому и его выселению местные органы власти обязывались предпринять меры к возращению крестьян на прежнее место жительства и исключения их из списка кулацких хозяйств. Весной 1930 г. стали пересматриваться списки явно – кулацких хозяйств, так же осуществлялась и переоценка конфискованных у кулаков имущества. В результате этого некоторые хозяйства исключались, но их было очень незначительное количество. К ноябрю 1931г. коллективизация по районам Северного Кавказа достигла 81,4%. Это дало основание центральным и местным органам партии, констатировать, что на Северном Кавказе коллективизация почти завершена и все усилия были брошены на укрепление колхозов, продолжая с этой целью раскулачивать тех же середняков и бедняков.[40] В 1932 г. были расширены меры по выселению крестьян в спецпоселки, осужденные по делам контрреволюции и отбывшие срок заключения в концлагерях или административной ссылке. После событий голода зимы 1932 – 1933гг.. деревня очень опустела. Но к сожалению было уже поздно исправлять ошибки. Самую зажиточную
самую способную, значащею часть крестьянства было уже не вернуть. Многие
умерли в дороге от голода или тифа. Многие уже достаточно прочно осели на Глава 2. Хлебозаготовки В 1930г. был получен самый высокий урожай за все годы после победы
октября. Если в предшествующие годы максимально валовой сбор зерновых в Сталин решил по своему использовать плоды урожайного года. Он заявил, что урожай благодаря сплошной коллективизации. Это утверждение, вскоре опровергнутое жизнью, послужило одним из аргументов в пользу дальнейшего форсирования и увеличения плана хлебозаготовок. Повысив план хлебозаготовок, партийные органы переоценили возможность
сдачи государству колхозами, совхозами и единоличниками товарного зерна. В Северо-Кавказском крае при росте валового сбора зерна от 49,3 млн.
ц. в 1928 г. до 60,1 млн. ц. в 1930 г., т.е. на 107%[43]. Товарность
зерновых культур доведена с 21,9 до 38,1%, а по колхозам до 45,3%. Крестьяне стремились придержать зерно у себя, а это сказалось на рыночной цене, и цены на рынке стали намного выше закупочных цен государства. Чтобы добиться от крестьян сдачи зерна, вся идеологическая работа была направлена на внедрение в сознание крестьян главной задачи: выполнить план хлебозаготовок. Но условия хлебозаготовок не учитывали материальный интерес колхозов, колхозников и единоличников, лишали их стимула в производстве и сдаче хлеба государству. Политбюро ЦК ВКП (б) на заседании 20 августа 1930 г. отметило, что
крупное хлебозаготовительные районы запоздали с развертыванием
хлебозаготовок на 2-3 недели. Так же на этом заседании говорилось о том,
что в ряде районов наблюдалась сознательная задержка обмолота зерновых
культур. Было принято решение преодолеть сопротивление хлебозаготовкам
административно нажимным путем.[45] Для наведения порядка крайкомы ВКП(б) отправили в июле 4 тыс. активистов в качестве уполномоченных по проведению хлебозаготовительной компании. В последующие месяцы их ряды увеличились. Всего в хлебозаготовительной компании 1930 г. участвовали уполномоченных только 10 тыс. коммунистов.[47] Чтобы обеспечить поступление в руки государства всех товарных излишков зерна, была категорически запрещена продажа зерна частникам перекупщикам. Хлебозаготовки проводились под лозунгом «Ни одного пуда хлеба на частный рынок». В начале января 1931 г. бюро крайкома признало, что в ходе
хлебозаготовок «Приходится вести борьбу за каждый пуд хлеба, преодолевая
бешеное сопротивление со стороны кулацко – зажиточных элементов». В этой Урожай 1930 г. для Ставрополья был относительно благополучным. Это
произошло благодаря расширению посевов. Однако директивные органы не учли
негативных последствий хлебозаготовок предыдущего года, ослабивших
экономическое состояние колхозов, колхозников и единоличников и утвердили
краю явно завышенный план хлебозаготовок из урожая 1931 г. в размере 31,9
млн. ц. Это превысило объём фактически заготовленного зерна в 1930 г. на Со стороны крестьянских хозяйств сопротивление еще сильнее усилилось
по сравнению с предыдущим годом. Объяснялось это тем, что если в 1930 г.
крестьянские хозяйства имели некоторые запасы зерна от урожаев прошлых лет,
то к заготовкам 1931г. они подошли с сильно оскудевшими запасами. Северо Все эти меры вызывали у колхозников страх перед властью и стали ступенькой к отчуждению крестьянина от результатов собственного труда. Под мощным натиском совхозы, колхозы и единоличники Северо Кавказского края заготовили большое количество зерновых культур - 30,6 млн. ц. (187,1 млн. пудов),[49] но выполнить первоначально установленный план они не смогли. Хлебозаготовки 1930 – 1931 г.г. дались очень тяжело. Товарность сельского хозяйства края по зерновым культурам была искусственно завышена до 43,8, а по колхозам до 55,4%[50] валового производства. Допустимый тогда предел отчуждения товарной продукции сельского хозяйства был превышен почти вдвое. Колхозы были экономически обескровлены. Таким образом, хлебозаготовительная политика, основу которой
составляла идея прямого продукта обмена, экономически ослабила колхозы,
подорвала заинтересованность колхозного крестьянства в общественном
производстве. Несостоятельность хлебозаготовительной политики начало осознавать руководство партии и государства, и были сделаны определенные шаги к признанию необходимости колхозной торговли. В мае 1932 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли совместные решения о
развертывании колхозной торговли хлебом, мяса и другими продуктами
сельского хозяйства. По весенним прогнозам, неплохо обстояли дела и на
полях страны. Предполагалось, что в Северо Кавказском крае урожай будет
выше, чем в минувшем году, и с каждого гектара удастся собрать по 7,3 ц.
зерна. На основе этих прогнозов и был составлен хлебозаготовительный план. Однако обстоятельства сложились таки образом, что из за сокращения единоличниками посевов, падения у колхозников интереса к труду в общественном хозяйстве, плохой обработке полей, нарушения норм высева зерна, порядка ухода за посевами и неблагоприятных погодных условий в момент дозревания хлебов и их уборке, урожай в крае оказался ниже чем ожидали. В районах Кубани и Ставрополья урожай колебался от 1 до 6 ц.[52] с гектара. Установленный директивными органами план хлебозаготовок не учитывал столь существенное снижение урожайности. Задание было явно невыполнимым. Советская власть понимала, что выполнение плана хлебозаготовок натолкнется на серьёзные трудности. ЦК ВКП(б) и СНК СССР 7 июля 1932 г. в постановлении « Об организации хлебозаготовок в компании 1932 г.»[53] констатировали «неизбежность сопротивления кулацких элементов делу хлебозаготовок». То есть возможное сопротивление крестьян заранее квалифицировалось как кулацкое. А поэтому ставили задачу сломить это сопротивление. Трудности хлебозаготовок объяснялись, прежде всего тем, что казачество и крестьянство края пришло к уборке и заготовке урожая полу голодное, с пустыми амбарами. Опасаясь, что после хлебозаготовок у них не останется хлеба на продовольственные нужды, хлеборобы уклонялись от выполнения заданий, начали расхищать с полей зерно. Увидев в этом подтверждение своих опасений о «неизбежности кулацкого
сопротивления», Сталин продиктовал текст печально знаменитого постановления Как и можно было ожидать попытка партийных органов края в июле 1932 г.
заготовить 18,3 млн. пудов зерна провалилась, было заготовлено всего 6 млн.
пудов. Чтобы обеспечить выполнение августовского плана, Бюро Северо Б. П. Шеболдаев обратился к ЦК ВКП(б) с просьбой о снижении плана
хлебозаготовок, но ЦК обвинило его в писимистических настроениях. Шеболдаев
пошел дальше, он добился встречи с Сталиным, на которой пытался убедить
вождя в том, что план хлебозаготовок не реален, но Сталин остался
непреклонным. После этой встречи Шеболдаеву пришлось поддерживать Сталин по видимому не доверяя Шеболдаеву, организовал комиссию во главе с Кагановичем.[56] Действия комиссии в крае подкреплялись сверху решениями ЦК ВКП(б) и ЦК ВЛКСМ. В начале ноября 1932 г был принят комплекс мер и постановлений, потребовавших, от советских и комсомольских организаций, а так же от административно – карательных и судебных органов осуществления широкого круга мер государственного и общественного нажима и принуждения, вплоть до прямого насилия в отношении всех лиц – рядовых и руководителей, коммунистов и беспартийных, работающих и неработающих, обвиняемых в саботаже и срыве хлебозаготовок. При этом была дана ориентировка на применение к виновным таких суровых мер наказания, как выселение из края, осуждение на длительные сроки и расстрел. Принятые решения положили начало новому этапу хлебозаготовок и
осеннего сева 1932 г. в Северо-Кавказском крае. Главной его чертой, стало
нараставшее насилие, разгул репрессий против колхозного и единоличного
крестьянства, партийных, советских, колхозных и совхозных руководителей. По предложению Шеболдаева и Кагановича Политбюро ЦК ВКП (б) разрешило
мобилизовать в Северо-Кавказском крае для уборки кукурузы 1 тыс.
коммунистов, 3 тыс. комсомольцев, 3 тыс. осоавиахимовцев, З тыс.
переменников из городов края, т. е. 10 тыс. человек. Для руководства
уборкой кукурузы в совхозах была выделена 1 тыс. командиров РККА. В селах, станицах, хуторах края представители сельсоветов, партийных и комсомольских организаций, правлений колхозов, все мобилизованные активисты предпринимали попытки к завершению осеннего сева, хотя его оптимальные сроки уже были упущены, начали сплошную проверку остатков урожая зерновых культур на токах и в складах колхозов, в амбарах колхозников и единоличников. Особый размах деятельность уполномоченных и местных работников приобрела в «чернодосочных» станицах. Сохранился примечательный документ, принадлежащий перу очевидцев и активных участников слома «кулацкого саботажа» в этой станице,— брошюра, изданная во время обрушившейся на страну трагедии. Конечно же, следует иметь в виду, что авторы брошюры были официальными представителями крайкома, безоговорочно поддерживали и проводили линию крайкома и, видимо, были убеждены в ее правильности. Это и определило освещение событий. Так, истоки «саботажа» 1932 г. они усматривали не в политике хлебозаготовок, которая довела колхозы и единоличное крестьянство, и казачество до отчаянного положения и возраставшего сопротивления властям, а в контрреволюционном прошлом кубанского казачества и населения этой станицы. Поэтому, обосновывая правомерность насилия против «саботажников», они обращались к антикулацким высказываниям В.И. Ленина в годы гражданской войны, не учитывая, что обстановка с тех пор изменилась. Вот что рассказали авторы брошюры. Уже 6 ноября утром в станице Началось досрочное взыскание долгов по ссудам и кредитам с. колхозов и
единоличников. "Активисты приступили к обыскам общественных построек, домов
колхозников и изъятию обнаруженного хлеба. В счет хлебозаготовок изымалось
все, что находили, в том числе и продукты питания. За 6 и 7 ноября, в
станице было обнаружено свыше 500 пудов хлеба, который признали
украденным,[59] а укрывавших его двух колхозников — Болдырева Сергея и На привезенной в станицу печатной машине был налажен выпуск газеты Под массированным нажимом активистов, вооруженных милиционеров и
красноармейцев увеличивалось число выходящих на работу колхозников. Между тем, члены комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) и сопровождавшие их
члены бюро крайкома выехали в районы края. Каганович с Шеболдаевым
посетили некоторые ставропольские и кубанские районы. Знакомясь с ходом
хлебозаготовок, они приходили к выводу, что парторганизации на местах
заняты главным образом разъяснением принятых в начале ноября решений и
агитацией за их выполнение, но не организуют их выполнение. По настоянию Каганович, Чернов, Шеболдаев, Ларин уже не скрывали своего раздражения
неудовлетворительным, с их точки зрения, темпом хлебозаготовок, требовали
все более суровых мер против «саботажников» Каганович, посетив хозяйства По требованию Чернова и Ларина в Мечетинском районе один из хуторов рядом со станицей Егорлыкской, в котором, по сообщению председателя станичного колхоза, жили единоличники, якобы разворовывавшие колхозную кукурузу, был окружен милиционерами, которые произвели обыск всех домов, хозяйственных построек и изъяли найденное зерно. 20 ноября крайком собрался в Ростове-на-Дону совещание на этот раз
секретарей сельских райкомов Дона и Ставрополья.[64] На совещание прибыли Секретари сельских райкомов, как и их коллеги на совещании 2 ноября,
хотя и приводили данные о низком урожае, небывалых трудностях заготовок,
все же под давлением Кагановича, который буквально от каждого требовал
назвать точную дату завершения хлебозаготовок, брали обязательство
закончить вывоз хлеба в первой половине декабря. Шеболдаев и Чернов в своих
речах вновь обрушили на секретарей райкомов обвинения в недостаточной
требовательности и ориентировали их на усиление нажима и репрессий против Понимая, что для выполнения плана хлебозаготовок необходимо у
колхозников и единоличников изъять не только товарное зерно, но и семенное,
а также продовольственное, что добровольно его крестьяне не отдадут,
руководители партии и краевой организации в насилии видели в тот момент
главное средство достижения цели. Об этом свидетельствует даже такой
анекдотический факт. Шеболдаев, рассказывая участникам совещания о
посещении Кагановичем Каменского района, сообщил, что, когда они с Лазарем В ноябре и декабре 1932 г. по зерновым районам края пронесся буквально
шквал массовых обысков домов и дворов крестьян-колхозников и единоличников,
общественных построек колхозов с целью выявления спрятанного хлеба. Немало было обнаружено и так называемых «черных амбаров», в которых колхозы вопреки действовавшим порядкам пытались сохранить зерно на продовольствие и семена. В этих случаях руководители колхозов несли тяжелую ответственность. Естественное недовольство и сопротивление изъятию хлеба его хозяев-производителей ломали насилием, бесчеловечностью, жестокостью. Глава 3. Голод в Северо-Кавказском регионе. Голод охватил станицы, хутора и села Дона, Кубани и Ставрополья. Пик бедствий, связанных с голодом пришелся на январь – апрель 1933г. из Однако поступавшая из голодающих районов информация свидетельствовала об условности их разделения на категории по степени бедствия. Обстановка в этих районах была трагической. Сохранились документы, которые дают сделать представление о масштабах беды. Начальник политотдела Ейской МТС в одн6ом из донесений сообщил: М. А. Шолохов в одном письме в феврале 1933 г., с душевной болью
писал, что « Вешенский район идет к катастрофе. Скот в ужасном состоянии. Во многих районах было принято постановление « О бегстве из
колхозов». Сельсовета и колхозам было велено не выдавать справки
колхозникам на выезд. Партийным организациям предлагалось принять участие
в организуемых ОГПУ и милицией кордонах и постах для задержания беглых
колхозников. Было решено из коммунистов, комсомольцев и особо преданных
активистов организовать в группы для предупреждения побегов, выявление
бежавших и водворения по месту жительства, либо передавать их органам В крае началась охота за людьми – беглыми голодными колхозниками,
которых выдворяли по месту жительства, обрекая их на голодную смерть. Но краевое руководство не беспокоилось о том, что утверждения вождя
не сходны с реальностью. Краевые власти были больше озабочены угрозой
эпидемии, нависшей над городами. Поэтому в очередных решениях бюро Северо – Катастрофическая ситуация конечно же вынуждала руководителя крайкома
и крайисполкома предпринимать шаги к нормализации обстановки. ЦК ВКП(б) и СНК СССР первоначально выделили краю 11,7млн. пудов семенной и фуражной ржи, но этого было недостаточно. Крайком вновь обратился с просьбой увеличить ссуду на семена и фураж до 19млн. пудов и выделить 3,2млн. пудов зерна продовольственной помощи. Таким образом, руководство края увеличить помощь до 22,2млн. пудов или 3,6млн. центнеров зерна. Решением СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О семенной помощи колхозам и совхоза Предоставленную центром зерновую ссуду, бюро крайкома в середине февраля распределило между районами. Эта помощь далеко не удовлетворяла нужды районов и колхозов. Из-за бесхозяйственности и нераспорядительности руководителей, трудностей с транспортом, бездорожья, нередко эти выделенные семенные и фуражные ссуды доставлялись в районы не полностью. Единоличникам помощь вообще не оказывалась. Боле того, собранные у единоличников семена были переданы в семенные фонды колхозов, а единоличников вновь обязали собирать семена для весенней посевной компании. Скудная помощь колхозам на продовольственные нужды, выдавалась лишь работавшим и голодающим колхозникам. Да и детям голодающих станицах выдавалось в школе на завтрак лишь по 50 граммов хлеба в день на душу.[74] Крайком в своих решениях строго настрого предупреждал местных руководителей, что помощь колхозникам оказываться только после тщательной проверки каждого случая нуждаемости. Райкомы же партии использовали продовольственную помощь как рычаг принуждения колхозников к труду в общественном хозяйстве. В продолжающейся компании по сбору семян партийные организации поощряли доносительство, стимулируя доносчиков, сообщавших о спрятанном в станицах и селах хлебе, зачислением в счет их доносчиков заданий 50% обнаруженного хлеба и передачей им 10% ,15% найденного хлеба на продовольствие. Положение в крае усугублялось в связи с необходимостью обеспечения хлебом, продуктами питания, семенным зерном, фуражом 50 тыс. человек, вселенное в край в станицы, откуда было выделено коренное население. Тиски несколько месяцев сжимали сельское население края. Голод уносил многие тысячи жизней рядовых колхозников и единоличников, испытавших великие бедствия и унижения. На этой всеобщей нужды, года, слабых попыток смягчить его последствия, бросаются в глаза меры партийных органов по самообеспечению. В руках партийных органов и их руководителей были сосредоточены продовольственные фонды для снабжения партийных руководителей и активистов всех уровней вплоть до секретарей ячейки партии и председателей сельсоветов.[75] Секретари РК ВКП(б) и председатели РИКов располагали так же и личными фондами хлеба для оказания помощи активистам. Четко просматривается черта, отделявшая от голодавшего крестьянства и казачества, партийные и руководящие лица всех уровней. Охваченные системой закрытого распределения хлеба и других продуктов питания, руководители всех уровней не испытывали всего ужаса сложившейся ситуации. Только оторванность от реальной жизни и человеческого горя бедствующих
крестьян, поразительным жестокосердием можно объяснить содержавшуюся в
докладной записке начальника политсектора МТС Северо – Кавказского края ЦК Иначе восприняли итоги хлебозаготовок Сталин и его приближенные. Они
были вполне удовлетворенны достигнутыми результатами. Об этом заявил в
докладе на Первом Всесоюзном съезде колхозников ударников подручный
Северо – Кавказскому краю была отпущена семенная суда в 15 млн. пудов зерна. Это десятая часть от вывезенных отсюда хлебозаготовок. Это была весьма своевременная помощь государства, но к сожалению довольно таки невеликая. Даже еще весной край все так же оставался голодным. Все так же умирали и пухли от голода люди. По разным оценкам от голода в Северо – Кавказском крае умерло около108 тыс. человек. Оставшиеся в живых были либо больны, либо слишком слабы, чтобы выходить на работу. Сопроводитель голода всегда является тиф. Эта болезнь с паразитами распространилась практически по всей территории Ставропольского края. Если кто в годы голода умер не от истощения, так умер от тифа. После только одного месяца голода, многие села и станицы недосчитывались по 100, по 300 человек. В округе резко возросло беспризорность. Голодные оборванные дети бегали и попрошайничали, жили мелким воровством. Многие из них были серьезно больны. Советское правительство пыталось исправить ситуацию открытием новых детских домов. Но это не дало желаемых результатов, беспризорность не могли искоренить вплоть до 1934 года. Среди мер, которых государство делало, чтобы выйти из кризиса, была помощь колхозникам в обзаведении коровами, премии за хорошую работу – теленком. В августе 1933 г. вышло специальное постановление о ликвидации безкоровности колхозников.[77] Особенно сильно ударил голод по единоличным хозяйствам. Если колхозник имел право получить хоть какую ни будь помощь, то единоличник права на помощь не имел. Это послужило способом давления на единоличников, с тем, чтобы затянуть их в колхоз. Заключение. Нельзя никогда забывать события, проходившие на Ставрополье в начале Весь период первой трети 30 –х годов характеризовался как период насильственных преобразований с чрезвычайными мерами и репрессиями. Ни коллективизация, ни хлебозаготовительная компания не проходили без методов насилия и сильнейших перегибов. Еще за год до голода деревню обескровило волна раскулачивания, уничтожая самых предприимчивых крестьян. Голод 1932 – 1933 г. стал последней мерой в процессе запугивания
крестьян. После голода уже ни один не хотел сопротивляться. Список использованной литературы. 1. Верт Н. История Советского государства. М.,2000г. 2. Гордон Л. Н. Что это было. М., 1989 г. 3. Геллер В., Некрич М. История России 1917 – 1995 г. М., 1999г. 4. Ивницкий Н. А. Голод 1932-1933 г. Кто виноват. М.,1999 г. 5. Ивницкий Н. А. Хлебозаготовки и чрезвычайные меры. (1928 -1929) М., 1996г. 6. Кротов А.С.Коллективизация на Северном Кавказе и её итоги. Ростов на Дону., 1998 г. 7. Кругов А. И. Ставропольский край в истории России(1917-1941) ч II. г.Ставрополь. 1998 г. 8. Кропачев С. В. Был террор на Кубани: Драматические страницы истории края. Краснодар. 1993 г. 9. Мальцева Н. А. Сплошная коллективизация на Ставрополье. С.П.2000г. 1993г.№3 Государственного Университета 1996г. вып.4. (1919-1978). Ставрополь. 1984 г. Источники. [31] ГАСК Ф 300 оп.5 Д. 1502.Л.13. [36] Наш край Ставрополье. Ставрополь 1999г. С - 284 [38] Ларина А. И. История отечества в документах. М., 1994г. С-176. [49] Очерки Ставропольского края. Ставрополь 1986г. ч.II С-124 [65] Осколков Е. Н.Голод 1932 -1933. Ростов на Дону.1991 г. с.110
|
|